Отто фон Бисмарк, создавший единое мощное государство из разрозненных германских княжеств, заявил по окончании победоносной франко-прусской войны 1870 г. следующее: «Эту войну выиграл немецкий учитель!» Фраза «железного канцлера» со временем стала хрестоматийной и получила свое реальное воплощение в новейшее время в лице учителей наших ближайших соседей. Правда, война здесь скорее идеологическая и политическая (теперь уже за исключением Грузии). Но факт налицо. Задача — раздувание русофобии.
Во многих школах стран СНГ и Восточной Европы появились новые учебники истории. И Россия отражена в них, мягко говоря, не в самом благоприятном свете. Украинские историки, например, полагают, что голод на Украине на рубеже 20 — 30-х годов прошлого века был специально спровоцирован Москвой, чтобы ‘подавить волю украинцев к независимости’. В таком случае Москва с таким же успехом ‘подавила волю русских к независимости’, организовав в то же самое время голод в других частях страны. Нелишним будет заметить, что крестьянская трагедия начала 30-х годов — результат форсированной коллективизации, которая прокатилась по всему Советскому Союзу, а не только по Украине.
Но представителей ‘новой волны’ украинских историков такие нестыковки ничуть не смущают. Уже упоминавшийся вполне официальный украинский историк Александр Палий без обиняков утверждает в ‘разъяснительной’ газетной статье: ‘Само существование Украины серьезно подрывает имперскую идентичность России, наносит ей смертельный удар. Если Киев и почти все самые большие города Киевской Руси — исконно украинские, то что такое Россия?.. Второй вопрос: почему большевики не довели до конца свое дело и не истребили украинцев окончательно? Ответ на него, очевидно, лежит в экономической плоскости. В начале 1930-х лет мир явно шел к новой войне, а Украина без населения теряла свое экономическое значение. Поэтому для Кремля значительно эффективнее было сломать позвоночник Украине и превратить украинцев в генетический материал, чем физически уничтожить всех представителей украинского этноса’.
Еще одно ‘историческое открытие’ связано с повстанческой армией Степана Бандеры, которая, по версии киевских учебников, к 1943 году ‘освободила от немецких захватчиков большинство городов Украины’. Ни один из ‘большинства городов’ при этом почему-то не упомянут. Следующая цитата просто ставит в тупик: ‘Когда в 1943 году из украинских земель были изгнаны нацистские захватчики, большевики начали воевать с УПА. Эта позорная война против своего народа продолжалась до 1953 года’. Извините, если война велась все-таки против ‘своего’ народа, то о какой украинской независимости может вообще идти речь? Зато включение Крыма в состав Украины, оказывается, было ‘попыткой переложить на ее плечи моральную ответственность за выселение татарского населения и вынудить взять на себя ответственность за восстановление хозяйственной и культурной жизни полуострова’. Иными словами, на ‘восстановление хозяйственной и культурной жизни’ СССР у Хрущева деньги нашлись, а вот на Крым не хватило.
Не меньший интерес вызывают и грузинские учебники истории. Например, если раньше присоединение Грузии к России называлось добровольным, то теперь в Тбилиси принято писать о ‘подчинении Россией в XVIII-XIX веках отдельных царств и княжеств на территории Грузии и установлении там военно-оккупационного режима’. О том, что к концу XVIII века речь шла не о независимости, а о банальном выживании грузин как народа под ударами турок и персов, конечно же, не говорится. И снова фраза специально для русских захватчиков: ‘Во времена господства чужеземной силы весь творческий гений нации расходовался в основном на то, чтобы отвоевать независимость. Поэтому времени и энергии на хозяйственное и культурное строительство Грузии почти не оставалось’. Интересно, что бы сказал товарищ Сталин по поводу ‘чужеземной силы’?
Учебники по истории из стран Балтии читаются порой увлекательнее, чем исторические романы. В безудержном порыве к тотальному переписыванию истории XX века авторы латвийских учебников поднимают соотечественников до небывалых высот. Коммунизм в латвийских учебниках не поливает грязью разве что ленивый, зато те же самые авторы рассыпаются в щедрых похвалах… красным латышским стрелкам: ‘… они были храбрыми и организованными солдатами, составляли стержень Красной Армии, обеспечивали военные победы… Борясь против белых, они боролись против единой и неделимой России за независимую Латвию’. Если следовать этой удивительной логике, Красная Армия, чей стержень составляли латышские стрелки, сражалась не за победу мировой революции и государство рабочих и крестьян, а… за независимую Латвию! Поистине, открытие, претендующее на историческую сенсацию. Эстонские ‘исследователи’, которые не могут столь гордиться ролью соотечественников в гражданской войне, обращаются к более далекому прошлому. Вот, например, какая замечательная история рассказана в учебнике 1992 года: ‘100 эстонцев были приданы к армии киевского князя Олега и сыграли ведущую роль при штурме Константинополя в 907 году’. Притчу о непонятно откуда взявшихся эстонцах в X веке можно оставить на совести автора, но интересно другое — что же делали остальные тысячи воинов из дружины Олега, пока 100 эстонцев играли ‘ведущую роль’ при взятии Царьграда? Далее ревизионисты переходят к бичеванию ‘неблагодарных’ русских князей: ‘Русские князья всегда пытались завоевать земли эстов, а если и помогали им против немцев, то только с целью собственной выгоды’. Вероятно, тевтонские и ливонские рыцари, а также шведы и датчане (запрещавшие эстам под страхом телесных наказаний появляться в пределах городских стен Ревеля-Таллина) приходили к эстам исключительно с культурно-просветительскими целями, а главное — совершенно бескорыстно.
См. источник.
Двойные стандарты, умалчивания и фальсификации — инструментарий не нов. Но почему бы потомку полицая президенту Ющенко не упомянуть в учебниках по истории Украины тот факт, что массовые расстрелы в Бабьем Яру под Киевом и уничтожение белорусской деревни Хатынь производились частями украинских полицейских батальонов? У нас как-то об этом не принято говорить, хотя Хатынь известна всем.
знаешь, фразу Бисмарка всё же уместнее рассматривать применительно к реформированию российского образования. ;)
Нет, я преподавал в школе, неуместно. Хотя и рассматривают.
извини.. ИМХО, вопрос не в силе русофобии, а в слабости российской образовательной (и в том числе идеологической) системы. последние процессы низведут статус учителя как носителя идей на нет окончательно. И кто останется?
Останется и всегда была семья. Мне бы не хотелось видеть в школе идеологический институт. Учитель мне видится носителем знаний и воспитателем, а не проводником идей. Ни политинформация в годы моей учебы, ни граждановедение в годы преподавания особой пользы ученикам не приносили. А образовательная составляющая? Ну не знаю, пока у нас дошкольное обучение у старшей дочери идет (в «Золотом ключике»), я вполне доволен методикой, преподавателями и предметами.
История всегда была «политической проституткой», всегда на страже действующей власти, в любой стране, так что удивляться не приходится.
Я бы не стал говорить так категорично. Одно дело официальная позиция, официальная историческая наука, а другое дело исторические исследования и исторические труды отдельных грандов отрасли, которые двигают эту науку. Все-таки, «политическими проститутками» их нельзя называть. Многие, к слову сказать, вообще сидели в лагерях за свои труды. Псевдоученых же хватает в любой науке.
Отсидка в лагере не является научным аргументом. Скорее наоборот, добавляет отсидевшему желания отомстить «режиму», а ради этого и готовности наврать с три короба. Всем известный пример «отсидевшего историка» — Солженицын. Сначала его труды помогли развалить СССР, потом подняли на флаг новой местной власти. Все знали, что это ложь (в частности, масштаб репрессий), но политический момент требовал [и требует] очернения СССР, чтобы ни у кого не появилось желания повернуть историю вспять.
Проблема истории (или историографии) в фрагментарности фактов и невозможности их однозначного толкования. Как по нескольким (не многим) точкам можно построить очень разные графики, так и по нескольким фактам можно рассказать разные истории. Даже о совсем недавнем прошлом. А уж те, кто и не ставит задачей докопаться до истины, а хочет просто обосновать свою фантазию, и вовсе могут опустить «неподходящие точки» из исходного набора фактов.
О том же, что находится за пределами памяти нынеживущих поколений, вообще нельзя строить сколько-нибудь достоверных предположений. Например, нельзя со 100% уверенностью даже сказать, что Кутузов и Суворов — реальные персонажи, а не псевдонимы… История — в намного большей степени [художественный] литературный проект, нежели наука. Учебники переписывают не только сейчас. Их переписывали всякий раз, когда законность прав новых властей сомнительна, т.е. после всякой революции, перестройки, переворота, смены династии и даже после возрождения/ренессанса/вставания_с_колен.
Надеюсь, размышляет человек, который знаком с историографией и исторической наукой. В таком случае, можно говорить о презентизме. А это уже из области «никому не верь».
Однако:
P.S. Солженицын, конечно, не историк. Он — писатель.