Пасхальное обращение к духовенству и мирянам
ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!
Досточтимые Отцы и Братие!
Мы так редко видимся с Вами, что и побеседовать некогда и негде. И я почувствовал желание не ограничиться лишь простым обменом поздравлений, хотя это ценно и отрадно, а захотелось поделиться пасхальными мыслями и пожеланиями. Прошу Вас не смотреть на это как на поучение: по милости Божией, я не склонен быть наставником Вашим или учителем. Вы сами знаете не меньше меня, а другие и больше меня. Просто хочу высказать Вам мои наблюдения. Но, впрочем, они касаются не мирян, а священнослужителей.
Однажды корреспондент одной газеты просил меня дать ему темы для газеты. После некоторого раздумья, и принимая во внимание читателей, – мирян, я сказал ему: напишите, что на Пасху, раз в год, но всякий человек посетивший церковь, бывает «ч е л о в е к о м» в лучшем смысле этого слова.
В самом деле. Очень многие из нас говеют и причащаются к этому дню, т.е. становятся чистыми. Затем, в этот исключительный день, мы радуемся так, как никогда в остальной год, т.е. мы живем, как настоящие люди, предназначенные не для скорбей, а к блаженству. В этот день мы проявляем такие чувства, что даже целуемся в Божьем храме по русскому обычаю со всем духовенством и между собою. Этот святой обычай хранится теперь, по-видимому, лишь у нас. Вот эти признаки: чистота, радость и любовь – и делают человека человеком. А вместе взятые, они ведут вообще к духовному объединению, напоминая, что люди некогда были едины и призваны к единству, согласно молитве Спасителя: «да вси едино будут».
Это совсем не случайно. На Пасху во Христе восстановился действительный человек, каковым был Адам, и даже выше его, так как человек – достигший «меры возраста Христова», уже не может пасть, как пал Адам. На Пасху родился «новый Адам», «новое творение», – «чада Божии», – о чем читается Евангелие именно на Пасху: воскресение Христово уже праздновалось вчера; в субботу читалось Евангелие о воскресении Господа. А на самый день читаем о плодах Его воскресения, как пути к общему «восстановлению», или воскресению «чад Божиих».
И люди с той поры уже могут достигать подобного совершенства-единства, любви, радости и святости. Моисеем закон был дан, а Иисусом Христом дана была «благодать на благодать». И это мы видели на святых. Вот преп. Серафим Саровский не только достиг бесстрастия, но и необыкновенной радости и любви. Он часто встречал посетителей словами: «радость моя, Христос Воскресе»! Впрочем, мне приходилось встречать и иных Божиих угодников, светившихся лучами любви и радости. А в известной степени это присуще и всем православным христианам. Иной раз не нарадуешься, ощущая свет Божий в таких душах.
В пасхальном же богослужении часто говорится не только о радости, и о любви, и о будущем блаженстве: «подавай нам истее причащатися в невечернем дни Царствия Твоего» блаженства с тобою, Господи. Но и теперь уже поем: «Воскресения день. И просветимся торжеством. И друг друга обымем. Рцем: братие! И ненавидящим (даже) простим вся воскресением». И после этого происходит братское целование… Подумайте: целование во святом месте… Чудно!
Я не говорю уже о радости в Боге; у меня сейчас иная цель, хотя все это связано неразрывно. Наконец, если подумать вообще о церкви, то и тут любовь, единство и духовная радость являются сущностью ее; без этого нет Церкви, а остается одна лишь оболочка форм, — как это было и перед Христовым пришествием в лице фарисеев, книжников, или – в «церкви лукавнующих» по слову Псалмопевца. «Без любви нет Церкви». К чему же я все это говорю?
Я позволю себе братски просить Вас, именно, как священнослужитель, в праздник Пасхи, помнить всю нашу жизнь о любви. Может быть, кто-нибудь скажет: все это нам известно… Но вот я припоминаю встречу с одним из протоиреев, членом Московских 1-го и 2-го соборов. Он посетил меня и доверительно сказал мне следующее: Да. Вот нам Власть дает все больше и больше прав. Но не в этом теперь уже дело. А в том, чем мы сами ответим и Правительству, и народу.
Эти слова врезались мне тогда, в 1945 г., в Москве. И по многим и другим соображениям я понял всю правду и ответственность этих слов. Да, именно, в этом наш главный вопрос: чем мы воздадим народу и его Правительству. И особенно: чем ответим тому народу, которого не очень то ценили в прошлом.
А между тем, в нем, в этом народе – главная сила и главная красота Церкви. Так было всегда. Так поставлена жизнь ныне в Советском Союзе, где первая забота именно о народе. А нам то особенно нужно было это помнить.
«Потому узнают, что Вы – Мои ученики, если будете иметь любовь между собою», – сказал Господь на Тайной вечери ученикам, а в лице их и всем нам.
Конечно, мы знаем, что любовь – вещь высокая. А святые отцы говорят даже: «Любовь есть Бог». «Любовь есть подобие Божие» (Иоанн Лествичник). И потому любовь даже «неописуема», как сказал другой отец (св. Симеон Новый Богослов). И не даром она в Лествице поставлена на последнем месте, 30-м. Потому нужно не обманываться нам, что все это легко. Мне встречались в жизни люди, которые часто говорили о любви, но никого, как следует, не любили. Однако, мы не имеем права ссылаться на ее высоту в оправдание своей холодности. Иначе: так ни одной заповеди не стоит начинать: высоко-де! Не по нашей силе! Тогда бы и Господь не давал нам заповеди о любви: чего же учить людей о невозможном. Да, мы обязаны любить!
Вот я и сказал о том, чем хотел поделиться. Вижу, как-то скучно, по-книжному получается, холодно. Но сама любовь – очень горячая струя. И весьма жизненная. Вот несколько конкретных примеров.
Пришел человек, прими его с улыбкой, с добрым, ласковым лицом. Давно говорил своему келейнику-секретарю: принимай всех с улыбкой. Или вот тебе говорят о таком-то, или о такой-то, что они дурные. А иной раз разберешься в его, или ее душе, и оттуда брызнут бриллианты покаяния, радости, что его, или ее пожалели. Или – вот такой человек непоправим. Как трудно это слышать! Какое неверие в человека! Нет, это не по любви христианской. «Любовь всему верит», – говорит Апостол, «все покрывает».
Итак, хотя слабой любовью, несовершенной, а будем любить, стараться любить. И любовью можно сделать много. А без нее – хотя отдай тело на сожжение, нет тебе пользы. Хотя горы переставляю, без нее ничто, – говорит Ап[остол] Павел. Зато, какая радость от любви. И понятно, что все мы любим, когда нас любит кто-нибудь. Будем же по мере нашей любить. Везде предпочитайте любовь!
г. Рига, 9 апреля 1950 года.