Для тех, кто все еще полагает (в том числе и по Пушкину, а точнее — по Карамзину), что в убийстве царевича Димитрия повинен Борис Годунов.
Собор 1607 года, возглавляемый двумя патриархами (ныне оба они прославлены в лике святых) при участии еще одного святого — преподобного Дионисия Радонежского, — не называет царя Бориса убийцей благоверного царевича, пренебрегая его недавним осуждением царем Василием и боярами. «Разрешительная грамота» — своего рода соборное определение Русской церкви по вопросу о законности династии Годуновых и о невиновности царя Бориса во вмененном ему преступлении. И царь Василий, бывший глава следствия по «угличскому делу» (результат ее деятельности известен и до сих пор не пересмотрен), почему-то не противоречил голосу Церкви. Дальнейшим логическим следствием решения Собора 1607 года должны был стать пересмотр светской властью «дела» царя Бориса и его реабилитация. Но этого не последовало. И понятно почему. Требовалось добросовестное расследование убийства благоверного царевича Димитрия, а оно принесло бы результаты не выгодные для многих сильных мира сего и для самого Шуйского.
Взято отсюда.
И далее, там же, к размышлению историков.
Разделение в исторической науке единого исторического контекста на «общеисторический» и «церковно-исторический» весьма искусственно и несправедливо, так как истинное историческое бытие едино. Единый исторический контекст – светский и церковный – будет вполне справедлив для истории тысячелетней православной России, ибо полагаем, что основу исторического бытия — прямо или косвенно, но всюду и всегда — составляют отношения людей и людских сообществ к Богу и к делу Божиему на земле, к Церкви Христовой.