«Мы поддержим любые протестные движения в регионах»..

Первыми в Тамбове объявили забастовку 150 учащихся Екатерининского учительского института. 23 марта 1905 года в 10 часов утра они подали петицию директору института, состоящую из 18 пунктов, с требованиями созыва Учредительного собрания, пересмотра учебных программ, участия делегатов от учащихся в педагогических советах, свободы религии, отмены экзаменов и балльной системы и проч. Прибывшие войска блокировали учащихся в институте и не дали им выйти на улицу.

24 марта в Тамбове состоялось многолюдное собрание “Общества попечения о детях”, где присутствующие выкрикивали лозунги: “Долой самодержавие!” и пели революционные песни, а в 12 часов ночи почти все вышли на улицу и попытались освободить забастовщиков.

26 марта решилась выступить и группа воспитанников Тамбовской семинарии. После первого урока, несколько семинаристов во главе с Александром Воронским, Александром Любвиным и Иваном Мелиоранским подошли к учительской комнате и, вызвав в коридор о. Ректора, стали требовать от него позволения собраться им одним, без начальства, в актовом зале для обсуждения своих нужд решения разных вопросов. Архим. Феодор, зная, какой характер будет иметь эта сходка и решением каких вопросов они желают заниматься, не разрешил им устроить этого собрания, приглашая всех разойтись на уроки. Несмотря на это, путем обмана и всяческих уловок (в частности, объявление о якобы должной состояться панихиде) группе семинаристов, членов подпольной организации, удалось собрать в актовом зале до 200 человек воспитанников, главным образом, первых трех классов, многие из которых пришли из простого любопытства. Когда о. Ректор пришел в зал, там с кафедры Александр Воронский и Иван Мелиоранский говорили что-то собравшейся группе воспитанников. После решительных заявлений о. Ректора о том, что желающие заниматься пусть идут в классы, а не желающие будут уволены из семинарии как нарушители спокойствия, многие пошли было из зала в классы, но вследствии угрозы Воронского не расходиться, часть их снова осталась. Однако, в конечном итоге, призыв поддержать забастовку не был услышан, и занятия продолжались обычным порядком. В перерыве между окончанием уроков и всенощным бдением агитаторы пытались еще раз устроить в здании семинарии сходку, но она не удалась, так как явились только они одни, в числе 15 человек. Оставалось последнее средство — сорвать занятия в семинарии, а именно — устроить бунт, в надежде, что “под шумок” к нему присоединятся и другие воспитанники дотоле пассивные. После всенощной вышеупомянутая группа организовала “буйство”. Вот как описывал позже, несколько приукрасив это событие, тот же Воронский: “Всенощная окончилась. Первые толпы семинаристов заполнили коридоры. Лампы всюду загасили. Били стекла, срывали с петель двери, вышибали переплеты в оконных рамах, разворачивали парты. Беспорядочно летели камни. Один работал палкой, другой поленом, третий просто кулаком. Рев, гам, свист, улюлюканье, выкрики, ругательства, сквернословие.

— Бей!.. Долой!.. Держись ребята! Лупи субов, учителей! Не давай спуску! Довольно издеваться над нами! Да здравствует Учредительное собрание!

Коридоры наполнялись оглушительным грохотом. Казалось, в ночи бьется, огромная, чудовищная, зловещая птица: махнет крылами — вылетают рамы, двери, вот она долбит клювом, вот кричит, шипит, словно бросается на врага и просится и рвется наружу, на простор … Я познал упоительный восторг и ужас разрушения, дрожащее бешенство, жестокую, злую и веселую силу, опьяненность… радостное от чего-то освобождение”…[31]

В Журнале Педагогического Правления сообщалось, что “бунтовщики” даже пытались произвести насилие над членами корпорации, но когда прибыла полиция, буйство прекратилось, тем более, что оно так и не встретило сочувствия со стороны остальных воспитанников семинарии, которые смотрели на все это, стоя в стороне. Главные участники беспорядков в числе 20 человек были тут же уволены из семинарии, а воспитанников распустили до Фоминой недели, чтобы после пасхальных каникул снова начать обычные занятия, о чем и было вывешено объявление. На следующий день группа сочувствующих забастовке, видя, что их попытка совершенно прекратить занятия в семинарии не удалась, снова пытались произвести “буйство” около учительской комнаты и в коридоре даже подожгли бумаги[32].

27 марта забастовали мужская и женская гимназии, реальное училище и другие учебные заведения города, но намеченный ранее план общих выступлений осуществить не удалось.

  • Просветов Р.Ю. Тамбовская духовная семинария в годы правления священномученников Феодора (Поздеевского) и Симеона (Холмогорова).
  • Добавить комментарий

    Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *